В российском политическом цирке весь вечер на манеже два клоуна: Владимир Жириновский и Сергей Марков. Клоун Жирик и клоун Сережа. 

Жирик нравится любителям циничных шуток, метящих в телесный и социальный низ. Еще он нравится людям обозленным, которые хотели бы, чтобы всех богатеньких повесили, всех понаехавших вытурили, Америку за ее авантюру с Ираком поставили раком, с женщин посрывали брюки и отправили их варить борщ на кухню. В общем, Жирик – клоун-садист.

Сережа, наоборот, клоун для добрых. Иванушка такой дурачок. Он благодушный, не любит ни с кем ссориться, ко всем относится хорошо: коммунисты там, националисты, педерасты, либерасты – все они люди, все человеки, не надо никого обижать. Он и сам ни на кого не обижается. Если кто-нибудь назовет его, например, путинским жополизом, он, в отличие от Жирика, не кидается драться и не плещет охальнику апельсиновым соком в лицо, а кротко улыбается: плюй, мол, в глаза – божья роса. Это не значит, что Сережа не имеет собственного мнения, очень даже имеет. Но он выражает его ненавязчиво, мягко. Людям, уставшим от политических распрей, истосковавшимся по соборности и социальному миру-согласию, такой разговор нравится. И еще им нравится, что Сережин разговор близкий к народному, безграмотный: он говорит «согласно указа», «объяснил о том», «отличие между нами и американцами». Сережа часто коверкает длинные иностранные слова, а язык его заплетается в унисон с его заплетающимися мыслями, что нередко наблюдается у неумных людей. То, что человек, говорящий так, – депутат Госдумы, а также «политолог, публицист, общественный деятель, кандидат политических наук, доцент кафедры истории и теории политики факультета политологии МГУ, директор Института политических исследований, проректор по связям с государственными органами и общественными организациями РЭУ им. Г. В. Плеханова» и т.д. (титулы клоуна Сережи взяты из Википедии) – это утешает простых людей, позволяет им надеяться, что у них еще тоже все впереди.

Какое же у Сережи собственное мнение? Да я, собственно, сказал уже: такое, как у Путина. Это на сегодняшний день. А на вчерашний было такое же, как у Ельцина, на позавчерашний – как у Горбачева. Сережа – клоун со стажем, и, при всей внешней дураковатости, он хитро и ловко меняет свои репризы. Он всегда затребован: царям полезен такой шут гороховый, который вроде бы смело и бесшабашно кроет их, а на деле проводит царскую линию эффективнее самого горластого площадного глашатая. Сережа гонит своим заплетающимся языком примерно так: «Путин, Шутин, шут знает кто, при чем тут фамилия ваще? Суть в другом – нас никто в мире не любит, и так оно останется всегда. Не будем мы упираться рогом, нас в момент раздавят, ведь это же факт, нет, ну согласны?» «Путин, конечно, запутался -- ха-ха, шутка, да?  -- но как же ему не запутаться, если надо и консерваторов не обидеть, и либералам на мозоль не наступить – и Путин, какой он там ни есть, это гарант интегральности, ведь должна же оставаться в стране хоть какая-то интегральность, иначе разнесет нас на кусочки к чертовой бабушке, ведь это же факт, нет, ну согласны?» Согласны, согласны. Сережа, конечно, шутник, но его шутки с очень длинной бородой. В совковые времена разлетались из Москвы, как пчелы, авторитетные лекторы, разнося по городам и весям мед правды «для узкого круга»: «Афганистан? Конечно, интернациональный долг - это сказка для детей младшего возраста. Геополитика! Мы не можем допустить, чтобы в подбрюшье СССР влезли американцы, а они, если бы мы не сделали того, что сделали, в него бы влезли, нет, ну согласны? Но это, вы понимаете, между нами». Узкий круг, потрясенно-польщенный столь циничной откровенностью, расползался из Дома агитации и пропаганды по областному центру, спеша «между нами» поделиться медом с широким кругом. А еще так разговаривали «хорошие» гэбисты: «Ты прав. Наш русский бардак и меня уже вот как достал. Но все-таки у меня, блин, нет другой страны. И у тебя, я знаю, нет. А у Х-мана есть. Поэтому ты должен нам помочь».       

Точь-в-точь клоун Сережа. Но этот текст – не попытка его портрета. Я хочу сказать о другом – о трагическом тупике, в котором очутилась русская интеллигенция.  

Трагедия состоит в том, что колченогие мысли клоуна Сережи сплошь и рядом совпадают с красивыми мыслями людей большого ума и высокого духа. 

Говорит Сережа (это не из прилагаемых видео, которые по-своему тоже интересны, а из сентябрьского интервью на радио «Коммерсантъ FM»):

Наш идеологический противник называется не "либерализм" вовсе. Он называется "постмодернизм".  <…> Эти все панк-концерты, там они наполовину обкурены, так и выступают. Есть такая постмодернистская коалиция, постхристианская, пострелигиозная. Она ставит своей одной из главных политических целей – социально-политическое уничтожение христианства в Европе. 

Говорит Рената Александровна Гальцева (статья «Миссия церкви перед лицом нового вызова»):

Антихрист <…> готов признать все, - кроме Христа; так и всеохватный плюралист готов признать все блага вселенной - кроме истины, что в конечном итоге метит в ту же цель. Так же, как антихристово общество, постмодернистская цивилизация в своем самосознании являет собой социум счастливых, самодовольных и развращенных младенцев, достигших венца (конца) истории и предела благополучия. 

Мы выступаем за страну, которая за консервативные ценности, которая выступает за то, чтобы религия была частью общественной жизни.

Русская церковь ныне должна принять вызов бесчеловечного гуманизма <…> вступить в ответственный и отважный диалог с обществом и государством и подвигнуть их на совместные действия, она должна быть учащей, мыслящей и воинствующей. 

Сережа: 

Извините, нет, пописают, покакают – это для них искусство. Это вот и есть постмодернизм. Не надо отрицать. Вот они так понимают искусство. 

Илья Смирнов о т.н. "актуальном искусстве" (статья «Арифметика от Пеннивайза»): 

Художник – это человек, который не умеет рисовать. Искусство – это экскременты. В самом прямом, сантехническом значении слова. Художественная литература – это такие тексты, где нет характеров и сюжета, зато много мата. Кино снимается не для людей, которые покупают билеты, а для бесплатного показа профессиональным тусовщикам на фестивалях. Причем о качестве его надо судить по «скандальности» и «провокативности», то есть по концентрации извращений на квадратный сантиметр экрана.

Кто такой Сергей Марков, я постарался объяснить. Рената Гальцева – известный литературовед, философ, человек верующий. Илья Смирнов – музыкальный критик, историк. Двое последних в сто раз культурнее и умнее первого и умеют выражать свои мысли куда лучше его, однако позиции всех троих, по существу, совпадают. 

Я мог бы таким же образом сопоставить взгляды Маркова или какого-нибудь другого подобного ему деятеля на нелегальную миграцию, гомосексуализм, отношения России с Америкой, рыночную экономику и т.д. со взглядами на эти же острые проблемы неких неоспоримо умных и интеллигентных русских людей – и опять обнаружилось бы много общностей и пересечений. 

Теперь возьмем русского интеллигента среднего, скажем так, уровня. Кого он больше видит на телеэкране, чьи тексты чаще попадаются ему на глаза – Маркова или Гальцевой? Последняя по телевизору не светится никогда, а тексты ее печатаются в труднодоступных для массового читателя изданиях. Однако предположим, что «средний» все-таки ознакомился со статьей Гальцевой или услышал ее по радио. И он узнал, что Рената Александровна, допустим, считает: христианство в наши дни вовсе не в наступлении, а в загоне; гомосексуализм – бесовщина; русские имеют право гордиться своей историей и, более того, претендовать на некое культурное доминирование на своей исконной территории. Все это было бы выражено корректно, умно и на хорошем русском языке, и тем не менее «средний», скорее всего, содрогнулся бы: господи, да это же чистый Сергей Марков! 

Я уже употребил слово «трагедия» – теперь повторю его. Трагедия современного мира вообще и России в частности заключается в том, что политкорректность сковала уста порядочных людей печатью запрета на называние множества вещей своими именами; более того, она наложила запрет на объективное мышление по поводу этих вещей. Но это еще не все. Трагедия усугубляется тем, что создавшейся социально-этической ситуацией воспользовались карьеристы и временщики вроде Сергея Маркова, которые не боятся произнести, что король голый и 2х2=4. При этом они заворачивают в тесто правды начинку из выгодной им сервильной лжи, и массы покупают их демагогию как горячие пирожки. Порядочные же люди ни одному их слову, конечно, не верят, однако весь ужас ситуации состоит в том, что они по инерции не верят и гальцевым, которые тоже утверждают, что 2х2=4. 

Когда мы удивляемся, что в наше время исчезли харизматические личности типа Ганди, Толстого, Солженицына или Сахарова, нужно задуматься: может быть, дело не в том, что харизматики перевелись, а в специфике ситуации нынешних «светлых личностей»? Если Солженицыну надо было своими словами правды прорваться сквозь слова лжи, то нынешним солженицыным надо словами правды прорваться сквозь правдивые слова лжецов. Что несравнимо труднее.